Mariupol-city
К В А Р Т И Р Н Ы Й
В О П Р О С
Как я уже рассказывал в более ранних очерках, поженились мы с супругой в декабре 1966 года. Тетя со стороны матери супруги организовала нам подарки – тахту, посуду, стулья и белье. А тетя со стороны отца супруги предоставила нам жильё. Это были полдома над Днепром, на Военке. Жильё принадлежало мужу тети и пустовало на тот момент. Прямо со свадьбы мы, с оклунком постельного белья, подаренного нам на свадьбу, и пошли в этот дом.
Ну, я там пожил немного и в феврале уехал на практику в Керчь. А супруга осталась там сама. Приехал я с практики в середине августа 1967 года. Но пожили мы там немного, что-то около месяца. Тетя супруги выгнала нас. Почему - трудно сказать. Есть какие-то предположения, но тут не место их обсуждать. Нас выгнали в зиму, а дом ещё долго пустовал…
С большим трудом мы нашли комнату на той же Военке. В нашу комнату надо было проходить через две комнаты хозяйки- Бабы Кати. Эта баба Катя была довольно предприимчатой, как по тем временам. У неё было два дома на участке. Один дом она полностью сдавала двум парам квартирантов, а во втором мы снимали комнату. Ее муж жил в курятнике. Она же разводила курей и постоянно торговала ими на рынке. В общем, была не бедным человеком. Это в расцвете, так называемого «застоя» в Советском Союзе. Когда почти все люди жили довольно бедновато.
У бабы Кати мы прожили недолго, что-то около двух месяцев. Супруга с хозяйкой не нашли общего языка. Ну и что? Декабрь месяц, где жить? Пришлось договариваться с тещей и переселяться к ней. Тахту мы поставили в маленькую комнату и больше там ничего не поместилось.
Средняя сестра жены стала спать с мамой, а младший брат на диване. Моя очередная плавательская практика должна была начаться в конце марта 1968 года. Но до практики я, практически, у тещи не жил. Вскоре после Нового года, у тещи из карманов пальто в шифоньере пропали юбилейный монеты на довольно небольшую сумму. И она не придумала ничего, как обвинить меня в воровстве этих монет. А моих вещей в квартире тещи не было вовсе. Все мои вещи были в экипаже (общежитии) мореходки. И лазать по шифоньеру мне совсем не нужно было. Да и клептомании у меня никогда не было. Но была довольно сильная перебранка и теща меня выгнала. Она сказала дословно,- Пошел на х. й отсюда!
Я ушел в экипаж и до практики у тещи не жил. Я встречал с работы супругу, доводил её до дома и шел в экипаж. Со временем выяснилось, что монеты у мамочки спёр её младший сыночек, ему тогда шел восьмой год, но передо мной никто и не думал извиняться.
В конце марта я уехал в Одессу на практику и вернулся только в конце июня 1968 года. До Государственных экзаменов оставалось что-то около месяца, и я пошел работать грузчиком на завод им.8 марта, где работала и теща. Жили мы, понятно, у неё.
С конца июля начались Государственные экзамены в мореходке. А в августе во дворе тещиного дома произошло довольно серьезное происшествие, в котором я, по неволе, принял участие. Это когда сосед чуть не зарубил топором свою жену. Читайте рассказ «Херсон -10 или Покушение», там всё описано подробно.
31 августа я окончил мореходку, а в сентябре мы с супругой переехали в мой родной город Ейск, к моим родителям. И поселились во времянке, которую отец построил во дворе.
Изначально времянка была деревянной.
Каркас из бревен, обшитый досками. Сначала было просто две комнатки. В первой, маленькой, стояла печь-голандка на две конфорки. Была и духовка. В самом начале отец внутри оббил деревянные стены рубероидом, чтобы было не так холодно. Мы с братом дрались на деревянных мечах и в нескольких местах порвали этот рубероид. Из-за нас досталось маме. Потом, со временем, батя изнутри забил всё глиной с соломой.
И получился так называемый турлучный домик. Было проведено электричество. В каждой комнатке кроме лампочек были и розетки. Внутри было все оштукатурено и побелено. А к нашему переезду из Херсона к времянке батя пристроил веранду.
Так что времянка, практически, не продувалась. И нагреть её было довольно просто. Из-за небольшой площади требовалось совсем немного угля, чтобы в помещении было жарко. Правда и остывала времянка тоже быстро.
Из Херсона везти тахту нам смысла не было. И в Ейске мы купили себе довольно неплохую кровать. Которая прослужила довольно долго. Младший брат жены выбросил её только в марте 2012 года, после смерти тещи. Она спала на ней до самой смерти.
Во времянке мы поставили керогаз и летом готовили там.
Ну, а зимой на печке.
Я, побыв немного, уехал на работу в Жданов (сейчас Мариуполь) в Азовское Морское Пароходство, а супруга устроилась на работу в Ейске.
В марте 1971 года родился наш сын. А уже в июне супруга побила горшки с моими родителями и сбежала в Херсон к маме.
Ну, а её мама, ей на тот момент, было всего 46 лет, незадолго до этого сошлась с мужчиной и он стал жить в их квартире. То есть в двухкомнатной квартире жило уже четыре человека. А тут ещё супруга с грудным ребенком. Ну, я то был в рейсе. Но приехать все равно должен был к жене и сыну.
Продолжение будет.
май-2015
