Eysk-7 or milk truck

                       Е  Й  С  К  -  7

                                               или


                                     М О Л О К О В О З

                  Это случилось летом, наверное, 1956  или 1957 года. Моему брату было три-четыре года, а мне, соответственно, на пять лет больше.

                 В тот день мы играли в своём переулке, напротив  своего же дома.



Не сами, еще было три-четыре таких же пацана. Я, понятно, должен был присматривать за малым братом. А напротив нашего дома жила крестная моего брата, тетя Нюся Ильченко со своим мужем дядей Сашей и его сыном Володей. Володя был лет на 10-11 старше меня. Вскоре он женился и уехал из города в какую-то пригородную станицу. С мачехой у него были, как я понимаю, натянутые отношения.

               Дядя Саша работал водителем на молоковозе. Он каждый день приезжал домой на обед. На фото дом с синими ставнями, воротами и гаражом – их  дом.

Обычно дядя Саша приезжал из города, из молокозавода, и становился правым бортом к воротам своего дома.


Брат посредине. Но это более поздняя фотка.

Но, в этот день, он приехал снизу и стал левым бортом к своему дому.


И пошел обедать.

 Ну, а мы играли вокруг машины. Брат, каким-то образом, влез на ступеньку  правой стороны кабины и сел, свесив ноги. Левой рукой он держался за крыло переднего правого колеса. Я играл где-то рядом. Вдруг, Машина поехала. Дядя Саша вышел из дома, сел в кабину и поехал в сторону центра города. Я это увидел не сразу, и побежал за машиной. Бегу, кричу, а догнать не могу. Сразу за нашим переулком, начинался небольшой пустырь между кинотеатром «Октябрь»

 кинотеатр "Октябрь"

и автоколоной № 106.Возле автоколонны, где-то посредине, была автозаправка. Дорога из нашего переулка  сворачивала влево и вдоль забора кинотеатра шла к улице Пушкина. Она была просто наезженной на земле, в дожди на ней было грязи по уши. А посуху там были огромные ухабы. Что, скорее всего, и спасло моего брата, так как дядя Саша просто не мог быстро ехать. Если бы брат упал, то он просто бы попал под заднее колесо.

                Молоковоз проехал полпереулка и по пустырю приблизился к забору кинотеатра. Я, все это время, бежал сзади машины и кричал. И, когда машина стала двигаться вдоль забора кинотеатра, с заправки, а она находилась в метрах 80-ти, стали бежать люди и  махать руками, чтобы остановить машину. Наверное, увидели меня и услышали мои крики, а потом рассмотрели и ребенка на ступеньке. Дядя Саша остановился, обошел вокруг машины и снял брата со ступеньки.

            Лет через двадцать они пришли в гости к моим родителям, сидели, выпивали. Дядя Саша сказал, что в тот день у него поседела голова, после того, как он увидел брата на ступеньке. Ведь на любом ухабе брат мог бы свалиться под заднее колесо молоковоза…

           Дядя Саша умер относительно молодым. Тетя Нюся жила сама, иногда пуская квартирантов. Мы свой дом продали в 1990 году и брат, приезжая в Ейск, останавливался  у своей крестной. Потом, уже в очень солидном возрасте, она продала дом и уехала к сестре. Вряд ли жива, ей было бы около ста лет.

           Теперь немного о другом. Жили мы бедновато. Не голодали, конечно, но и не шиковали. Телевизора не было. Была только радиоточка. Сначала помню черный, бумажный, круг, тарелка,




 а потом, уже в 60-х, купили пластмассовый приемник.

Телевизор купили где-то в году 66,67 –м, когда я уже учился в Херсоне. Я уже упоминал в более ранних очерках, что игрушек у меня, практически, не было. Праздники в моей семье, практически, не праздновались. Не отмечали дни рождения, Новый год и т.п. Вот помню,31 декабря. Все спят, а я сижу и жду, когда по радио станут бить куранты… Ёлку родители не ставили никогда. А на Новогодней ёлке я был всего один раз… Для нас были праздниками выборы.




Мы с утра и до позднего вечера околачивались на избирательном участке, а он был в нашей школе, и смотрели концерты. Самодеятельные артисты поочередно объезжали все участки и давали концерты.

          Ещё праздником для меня было Рождество. Накануне я носил кутью




всем родственникам. И они давали мне подарки, а некоторые так и деньги. Вот помню, как мой крестный, дядя Яша, как-то, дал мне 25 рублей. Тогда это были ОГРОМНЫЕ деньги! Дядя Яша был фронтовым товарищем моего отца. У него посредине лба была заросшая, уже, кожей, дырка от пули. Работал он на кладбище, копал могилы. Да и жил невдалеке от кладбища. Умер много раньше отца.

         Когда немного подрос, стал подрабатывать у отца на стройках. Вот, на описанный ранее, слет туристов, я поехал на свои, заработанные деньги. У бати я мешал раствор и подносил кирпичи. А чтобы поехать в Херсон, поступать в училище, я месяц работал на железной дороге, выгружал вагоны…

Eysk-6 or Fire

                  Mariupol-city

                Е   Й   С   К – 6

                              или

                                  П о ж а р

             Произошло это летом 1979 года. Так получилось, что я и брат оказались в родительском доме сами без жен и детей. Что больше никогда не случалось, при жизни родителей.

              Брат, на тот момент, был холостяком, разведенным. С первой женой что-то не ужился. Что там случилось, я не знаю, хоть она была, на мой взгляд, неплохой женщиной. И замуж она больше так и не вышла, хоть в профессиональной карьере, музыкальной, она достигла больших высот. Но это так, лирическое отступление.

            Так вот, на тот момент, брат только что демобилизовался из армии. В армию его забрали вскоре после окончания консерватории. Служил он большую часть времени в армейском ансамбле, который катался по городам и весям. В одной из поездок, он познакомился со своей второй женой, с которой живет до сих пор. В Ейск он приехал побыть некоторое время с родителями, перед второй свадьбой. Ну, а я, старался каждый год приезжать к родителям недели на две. Помогал по дому, двору. Красил, ремонтировал и т.п.

            В тот день мы с братом лежали на кроватях во времянке и болтали.

В основном о его предстоящей женитьбе. Потом я заснул. Проснулся от громкого треска и каких-то небольших взрывов. Выскочил из времянки, вижу, горит крыша времянки.

А шифер трескается и взрывается. Поднял брата, начали тушить. Тогда ещё водопровод не был проведен во двор и воду таскали из колодца, глубиной 32 метра. Брат влез в чердак, а я подавал ему ведра с водой. Потушили вовремя с небольшим ущербом для крыши.

          Оказывается, когда я заснул, брат решил покурить. И вышел во двор. Докурил сигарету, а окурок, щелчком, выбросил. Не глянув, куда он полетел. А он упал в желоб водостока под крышей. А там была солома, которую наносили воробьи для своих гнезд. Они их постоянно вили под шифером, места им хватало. Вот эта солома и загорелась от сигареты. А от соломы загорелось дерево под шифером и сам шифер.

        Родители выскочили, когда мы уже почти потушили пожар, в доме они не слышали тресков и взрывов. Как батя ругал брата!

       В том же году брат женился и уехал с женой в Братск, где родилась их старшая дочь. Но они там долго не задержались и на следующий год вернулись в Ейск. Брат начал работать директором музыкальной школы в близлежащей станице. А в сентябре 1981 года уехал в Германию, за несколько дней до смерти мамы. Хоронили без него, так как не знали, где он находится. В Германии он служил в музыкальном ансамбле шесть лет. Семья была с ним.

   



  В следующий раз мы с ним оказались в родительском доме в двадцатых числах декабря 1989 года. Мы приехали отметить сорок дней смерти отца.



Он приехал чуть раньше. Открывает мне калитку, смотрю, а он весь зарос. Все сорок дней он не брился. Дом пустовал, так как женщина, которая жила с отцом последние шесть лет отказалась жить в доме, как мы её не просили.

           Мы, в близлежащем кафе, заказали стол на тридцать человек. Из того расчета, что в окрестностях нашего дома осталось на тот момент очень мало людей, которые его знали. Идёт обед, а люди всё идут и идут. Я уже начал волноваться. Пошел на кухню кафе и попросил поваров добавить приборов, если придёт больше людей, чем мы заказали. Конечно, добавим, говорят. Но всё обошлось. Пришло 28 человек. Я, когда закрыли дом и шли на автобус, сказал брату, что наш батя был удачливым и счастливым человеком. Даже поминки его прошли без сучка и задоринки. О моем отце вы можете прочитать в более ранних очерках.

          А дом мы продали в следующем,1990,году. Потом он ещё раз перепродался. Сейчас на бывшем нашем подворье стоят два новых дома…

          Мне уже немало лет, но я всё время вспоминаю свое детство в нашем доме…
         P.S. Мой брат скончался 24 января 2015 года. Ему было всего 61.5 лет.И мы не смогли поехать на его похороны из-за военных действий.Послали немного денег его жене...

Eysk-5 or Monument

                                                                    Mariupol-city









         Е   Й   С   К   -     5

                         Или


                            П  А  М  Я  Т  Н  И  К

                Где-то в конце мая 2008 года сын предложил нам с супругой поехать отдыхать за границу, а дочка, будто-бы, так уже и выкупила путевку. Все это было неожиданно, без спроса и совета со мной. И я категорически отказался. Ну, были у меня причины так сделать. Тут не место их обсуждать.

               А я, на тот момент, уже года три не ездил в Ейск на могилы предков. А когда был в последний раз, то видел, что памятники моих родителей уже начинали рассыпаться. Они оба были сделаны из мраморной крошки. Мама моя умерла в 1981 году, а отец в 1989 году. Памятники им ставили через год после смерти. Понятно, что к 2008 году им было уже немало лет.

             И вот, немного выждав, пока уляжется всеобщее недовольство моим отказом от отдыха за границей, я обратился к сыну. (Кстати, спустя  некоторое время даже супруга согласилась, а она больше всего обижалась, что я, тогда, был прав) Я сказал сыну, что ты можешь сделать нам подарок, свозив нас на своей машине в Ейск. Дело в том, что на тот момент нашей тогдашней машине, семерке Жигули, было уже около десяти лет, и я боялся ездить на ней на дальнее расстояние. А в Ейск и обратно более 900 км.

           Сын согласился, сказал только, что ему надо привести в порядок машину, сменить колеса и т.п. А уже перед отъездом я сказал ему, что собираюсь сменить памятники на могилах его бабушки и дедушки.

            И вот 17-го июля мы выехали. И началось! Дело в том, что машина у него не дешевая. И вот на российской таможне надо  вписать номер двигателя. А чтобы увидеть его в его машине, машину надо ставить на СТО, разбирать полдвигателя. Конечно, не бесплатно таможенник написал в сопроводиловке, что номер определить невозможно. Поехали дальше. И первый же пост, а он там, рядом с границей, начал возмущаться. А я там уже влетал именно с номером двигателя.(Там видимо кооперация ГАИ и таможни. Мне так на таможне в графе номер двигателя вписали какую-то муру. А я ,по дури, не досмотрел. И на этом посту я платил дважды) Они на этом имеют неплохую прибыль. Но тут ничего сделать не смогли, пришлось нас отпустить. Зато остальные посты, а их до Ростова мы встретили два или три, качали с сына деньги.

Внаглую! Ты ж, - говорят, - на такой машине едешь из Украины, делиться надо! А в Ростове, на вьезде, начали рассказывать сыну, что он  где-то на трассе сбил пешехода и есть фотки. Он был в шоке,- Давайте фотки! Так они придут вечером или завтра утром, жди! Пришлось платить!

                После Ростова уже никто нас не трогал. Приехали в Ейск и сразу на кладбище. Супруга подошла к памятнику моей маме, тронула, а угол так сразу и рассыпался.

Стало ясно, чтот памятники надо срочно менять. Поехали искать мастерскую. С большим трудом нашли одну, в которой был мрамор. А в остальных вся та же мраморная крошка. Заказали один памятник на две могилы. Хоть это было и недешево.  Но дело не в деньгах, а в сроках исполнения.

              Приехали в Ейск мы 17  июля, в четверг. А памятник, по словам директора мастерской, будет готов только во вторник 22 июля. То есть, нам надо шесть дней где-то кантоваться. О том, чтобы остановиться у родственников, даже не обговаривали. Хотя у одной из моих живых, на тот момент, двоюродных сестер пустовал целый дом. Но мы не привыкли  быть кому-то обузой и начали искать гостиницу. Я вспомнил, что в районе центрального пляжа видел ранее несколько гостиниц. И мы двинули в ту сторону. А это через весь город. И вот не доезжая до центрального пляжа метров пятьсот, мы остановились у какого-то кафе. И тут нас поймал, видно по украинским номерам, посредник. И где-то часа два возил нас по городу предлагая  разные помещения.

            В конце концов, мы остановились на частной гостинице, построенной на месте бывшей Нахаловки, на берегу Ейского лимана. Большая комната на втором этаже со всеми удобствами и кондиционером. В комнате имелась плита и посуда, так что мы готовили для себя сами.




До Детского пляжа минут пять ходу и там же стоянка авто, до центрального на пять минут больше. А вот на лимане пляжа, почему-то, нет, хотя было бы совсем прекрасно. Вышел из комнаты, окунулся и назад. Но, может к этому времени уже что-то и сделали.

         Времени у нас было валом, так что мы посетили всех родственников. Вот они и сказали нам, что в 2005 году Ейску был присвоен статус города-курорта. Тогда то и стало понятно, почему пляж заполнен как в Сочи или в Ялте. Да и цены аховые на продукты и всё остальное. Гостиниц различных куча. Рынок, а он в центре Ейска, днем, и центр города вечером забиты отдыхающими. А  Ейск ведь небольшой городок. Жителей в нем сейчас 97,2 тысяч человек. И преобладает частный сектор. Парк им. Поддубного, который я помню с детства, сильно преобразился.

В давние времена в нем было несколько дорожек, туалет типа сортир и страшненький летний кинотеатр. Остальное заросло травой, кустами и деревьями. А сейчас в парке огромный развлекательный комплекс. Куча ресторанов и кафе, аттракционы, музей И.М.Поддубного и его могила невдалеке. В 10 утра там уже полно людей, я был сильно удивлен. В музее, в тот период, выставляли восковые фигуры знаменитостей, мы их тоже посмотрели.

На рынке купили свежих судаков, сварили уху. В остальное время проводили время на пляже. Который тоже довольно сильно преобразился.

              В понедельник памятник уже был готов, но ещё наносили надпись. Во вторник утром 22 июля всё уже было готово.

Мы взяли мою двоюродную сестру с мужем, показали им памятник. Густо засыпали землю вокруг памятника солью, чтобы меньше зарастало травой, и двинули на выход. То есть домой в Мариуполь. На наше удивление, нас остановило ГАИ всего один раз, да и то без штрафа. А после обеда уже были дома.

            Как не печально, но с того времени, мы не смогли проведать могилы предков в Ейске. Просто была жива ещё теща, и мы проведывали её. Но брат дважды был в Ейске. Да и родичи проведывают…

Eysk-4 or Ninotshka

                      Е    Й    С    К    - 4



           Вот чего-то вспомнилась школа. Точнее, моя учёба в школе. Учился я неплохо. Отличником, конечно, не был, но, по окончанию 8 класса, средний балл у меня был 4.2.Да и то его снизила тройка по рисованию. Хотя я рисовал неплохо, и мои рисунки были на выставках. Но, предвзятость у людей была, да и будет всегда. Чем то я не понравился учителю рисования, наверное.

           Но тут я хочу вспомнить уроки пения. Вряд ли такие уроки есть сейчас, ну а тогда были. Первой преподавательницей пения была молодая, красивая женщина с хорошим голосом. Потом она пропала, возможно, ушла в декрет. И нам стал преподавать пение мужчина. Сейчас уже не помню, какого он был возраста, но вполне возможно, что он воевал. Ведь, на тот момент, прошло не так уж много времени после окончания войны – 17,18 лет. Звали его Виктор Иванович. Невысокого роста, крепко сбитый. Всегда приходил с баяном.

            Песни мы пели, понятно, в основном, патриотические. А Виктор Иванович, будучи довольно веселым человеком, развлекал нас другими песнями. Он пел под свой баян военные песни, дворовые и т.п.

Но больше всего нам нравилась в его исполнении песня - Ниночка. И чтобы отвлечь его от исполнения официозов, мы просили его, её исполнить. Вот даю тут эту песню, так как запомнил:

                              Н И Н О Ч К А

     Когда бойцы одной военной части,
      Конверт вручили синенький ему,
       В его глазах тогда светилось счастье,
         Он был так рад желанному письму.

   И эти строчки, в синеньком конверте,
      С приятным, нежным, запахов духов,
        Ему надолго врезалися в сердце,
          И он ей пел слова своих стихов.

  Припев:
         Ах, Нина, Ниночка, ты моя блондиночка,
           Родная девушка, ты вспомни обо мне,
             Моя любимая, незаменимая,
               Подруга юности, товарищ по войне.

    Пришла война, войска ушли на Запад,
     Огонь и дым застлали горизонт,
       И в тот же день писала Нина рапорт,
        Сестрой просилась Ниночка на фронт.

    Она не раз спасала нас от смерти,
     И излечила много наших ран,
       И как-то раз он в синеньком конверте,
        Прочел ответ своим стихам.

  Припев:
        Ах, Нина-Ниночка, ты моя блондиночка,
         Родная девушка, ты вспомни обо мне,
          Моя любимая, незаменимая,
           Подруга юности, товарищ по войне.





И ещё частенько Виктор Иванович пел песню – Черемуха. Даю тоже, как запомнил. Вполне возможно, что она не вся.


                  Ч Е Р Е М У Х А


   Возле дома нового, на краю села,
     Белая черемуха пышно расцвела,
      Белая, душистая, у моих ворот,
        Прямо к той черемухе улица ведёт.

  Я иду по улице, улице родной,
     Я иду и думаю о тебе одной,
       Ты, моя хорошая, у меня одна,
        Ты моя черемуха, ты моя весна.

Много было пройдено трудного пути,

    Чтоб до этой улицы, до тебя дойти,

     Чтобы встреча искренней, радостней была,

      Чтоб для нас черемуха круглый год цвела.

Я иду по улице, улице родной,

     Я иду и думаю о тебе одной,

       Ты моя хорошая у меня одна,

          Ты, моя черемуха, ты моя весна.

           После окончания 8-го класса, я уехал в мореходку. В Ейск я попадал только на короткие сроки. Контакты с моими одноклассниками были утрачены. Пытался кого-то найти на проекте Одноклассники, но тщетно. Кого-то, наверное, уже нет, а кто-то не может пользоваться компьютером…