Mariupol-city
П О Р Т М А Р И У П О Л Ь – 6
или
Н Е С Ч А С Т Н Ы Й С Л У Ч А Й
Окончание. Начало смотрите в – Порт Мариуполь-5
Я осознавал, изначально, что всё это так просто не пройдет. В порядке прокурорского надзора, проверяются все предприятия. И, если человек очень долго находится на больничном листе, и есть убытки государству, то открывается уголовное дело. И, когда я писал рапорт о происшествии, я всё это учитывал. И, как оказалось, не зря.
Всё началось в начале марта 1998 года. Меня вызвали в табельную района и сказали, что я должен пересдать экзамены по технике безопасности и технике эксплуатации. На мой вопрос, есть ли основания, ответили, что есть распоряжение начальника района.
Иду в кабинет техники безопасности порта к зам. начальника порта по Т.Б. Вербицкому Ю.П. Спрашиваю, есть ли приказ по порту по этому случаю? Он, как-то агрессивно, отвечает, что нет. А по положению о несчастных случаях, расследование и приказ по предприятию должны быть выполнены в течении 2-х месяцев. То есть, приказа уже не будет. (как выяснилось позднее, юрист порта Т-ко Л.В. отказалась подписывать подготовленный пнриказ, увидав мою фамилию и сноску на то, что работами руководила Х-ч Т.Это было следствием работы Комиссии по Трудовым Спорам, которую я выиграл за десять лет до этого).
Тут же Вербицкий сказал, что претензий ко мне у него нет, экзамен он мне засчитывает, а расследование проводил не он, а С-ков, он же только подписал. Как выяснилось позднее, С-ков Е. в акте Н-1 указал меня как основного виновника происшествия, что и сыграло основную роль в дальнейших событиях. За час я обошел, все кабинеты и отметил, что экзамены я пересдал. Но это был только звоночек.
Следующим шагом был вызов меня в транспортную прокуратуру города. Но я, зная, что это произойдет, связался с сыном, который, на тот момент, работал генеральным директором страховой компании. Он порекомендовал мне юриста компании, который ранее работал следователем по особо важным делам. Тот сразу же сказал, что его услуги стоят 150 гривен в день, вне зависимости от того, сколько времени в день он на меня будет работать.
Я, к тому времени, насколько это было возможным, подготовился. Собрал инструкции всех причастных к делу, изучил Рабочее Технические Карты (РТК) и т.п. В первый визит в прокуратуру, мой статус был ещё не определен, со мной говорили чисто формально. Но уже ко второму визиту, статус стал-обвиняемый и уголовное дело было открыто только против меня. (В нарушение всех норм! Дело то прокуратурой расследовано ещё не было!) Статья, по которой я обвинялся, предусматривала до четырех лет общего режима. Ещё оказалось, что в порту был целый десант из прокуратуры, собрали всех причастных и чуть ли не под диктовку писались объяснения. Я, в то время, кажется, был на больничном. Кстати, начальник смены Р-р В. сказал на допросе, что его, исполняющий обязанности начальника района Еремеев В.,заставил не говорить мне, что с 14.00 ветер усилился и работать кранами было нельзя. На что Еремеев ответил, что он такого не говорил, это нарушение всех норм.
Адвокат, присутствующий на допросе, посоветовал мне вести себя более уверенно и агрессивно. Что я и делал впоследствии. Была устроена очная ставка с пом. зав. склада Х-ч Т. Я к ней, естественно, подготовился. И начал задавать ей вопросы по работе. Она, практически, ни на один вопрос ответить не смогла. Она даже не знала, по какой схеме она складировала выгружаемый из вагонов металл на складе. То есть не знала РТК. Но следователь ей явно подыгрывал, давал смотреть материалы дела и т.п. Я даже сделал ему замечание, что он ведет себя необъективно.
В процессе этого дела я неоднократно лежал в больнице. В кардиологии и неврологии. Так как у следователя никак не получалось подвести меня под суд, он начал вызывать различных руководителей порта. А некоторых так по нескольку раз. Я же продолжал утверждать, что по всем, действующим в порту нормативным актам, работами на складе должна была руководить сменный помощник заведующего склада Х-ч Т.Но так как дело было уже открыто только против меня, то следователь всеми путями старался подвести меня под суд. Были различные дерганья, тут нет смысла всё описывать.
Но тут, по моей просьбе, вмешался сын. Он поменял адвоката, а тот поменял следователя. А к тому времени, мне уже оформили группу инвалидности по сердцу. Я с новым следователем встречался лишь раз. Дело было закрыто.
Кстати, этот следователь сказал мне, что по аналогичному делу в порту Бердянска идет 11 человек. То есть идет объективное расследование. А не так как у нас, обвинили огульно только меня.
Где-то в середине сентября 1998 года, следователь позвонил сыну и сообщил, что из Донецка пришло подтверждение закрытию уголовного дела.
После всего этого мне три года не могли найти место работы. Я каждый день ходил на работу и сидел в комнате стивидоров. Немного им помогал. Но зарплату я получал такую же, как и до происшествия. Самое интересное было то, что все косо на меня смотрели, не могли понять, как я избежал суда. Но напрямую спросить так никто и не решился. Потом меня перевели в хозчасть, но и там я не перерабатывался. Так что все мои немалые затраты по этому делу окупились с лихвой…
P.S. Начальник моей смены Володя Р-р и стивидор Василий И-к, сразу после происшествия, перешли работать в коммерческую фирму.
Порт опасное предприятие. И несчастные случаи бывают частенько, в том числе и с летальным исходом. Я, после описанного случая, работал в порту ещё пять лет. И несчастные случаи бывали разные. Но ни разу стивидоров не подставляли под уголовные дела, так, как меня. Очень, похоже, что руководству порта сильно не понравилось неоднократно ходить в прокуратуру и выслушивать неприятные вопросы…
