Е Й С К - 2
Данный рассказ основан на отрывочных воспоминаниях о рассказах моего отца, Василия Ивановича. Но отца давно уж нет, он умер в ноябре 1989 года, а мне запомнились лишь некоторые отрывки из его рассказов. Потому, что я был ещё малым, когда он рассказывал, да и не очень меня тогда это всё интересовало. А с 15 лет я уже уехал из дома. Кое-что дополнил мой брат, который больше общался с отцом.
Отец мой родился в 1913 году в станице Ново - Щербиновской Краснодарского края. В школу пошел вовремя, но учился урывками, так как с ранней весны до поздней осени пас овец и коров в поле. Закончил, по его словам, три класса и четвертый коридор. Писал, конечно, с ошибками, но математику знал хорошо. Помогал мне до шестого класса, пока не началась алгебра.
Первый раз моего отца призвали в армию в 1936 году. Но призвали не в регулярную армию, а как - бы на переподготовку. Он служил ездовым в артиллерийских частях.
А лошади таскали пушки. Я уже не помню, как долго он был тогда в армии. Ну, а второй раз его призвали после того, как началась война с Финляндией, в 1939 году И опять таки в артиллерию.
В конце лета 1941 года он попал в окружение под Смоленском. Какое-то время они пытались партизанить, даже сделали несколько вылазок.
Но так как в тех краях лесов почти нет и спрятаться негде, пришлось это прекратить. Была получена команда разбиваться на тройки и двигаться к линии фронта.
И вот они втроём двинулись через Белоруссию и Украину в сторону Ростова-на-Дону. Шли, понятно, по ночам. Днём отсыпались в защитках или в стогах сена. Заходили, конечно, и в села. А так как батя был каменщиком и печником,
и приближалась зима, то его профессия очень была востребована в селах. Мужиков-то почти не было, так что он за еду и одежду работал в селах, перелаживая печки. Не отпускали, пока не делал все печки в селе.
По дороге один из его товарищей ушел на Молдавию, он был оттуда. Какое-то время шли вдвоём. Но потом его партнер уговорил его зайти в его село, проведать мать. Это было уже в Украине. Зашли, мать была, конечно, рада. Но, о них как-то узнали полицаи.
И нагрянули во двор. Пока они разговаривали с его товарищем, батя как раз обедал в хате. Говорил, что пришлось открыть окно в спальне и бежать.
Далее он пошел уже сам. Дошел до Дона и каким-то образом переправился на другую сторону. Зашел в Ростов, а наутро в него вошли наши танки. И он снова стал служить ездовым в артиллерии.
Летом 1942 года его часть стояла в районе Майкопа.
9 августа 1942 года немцы заняли Майкоп. И батя сотоварищи попал в плен. Там же был сооружен лагерь.
Практически не кормили. От похлебки, которую готовили из немытого буряка, у людей начались поносы. Батя говорил, что он старался не есть это пойло. Немцы неоднократно его использовали как каменщика и печника.
И там он старался выпросить еды. Ему что-то перепадало.
Он говорил,- Ведут меня к месту работы. Обычно рядом автоматчик. А я смотрю по сторонам, ищу возможность бежать. И высмотрел. Лагерь был квадратным, окруженный двумя рядами колючей проволоки. Вокруг, по периметру, ходили автоматчики. Но ходили они так – Идут навстречу друг-другу, сходятся, разворачиваются и идут обратно, не оглядываясь назад. И так постоянно, батя следил за ними несколько дней. А возле лагеря, метрах в пятидесяти-семидесяти, обычно днем стояла толпа местных женщин, которые пытались передать еду нашим солдатам.
Сговорились бежать с одним из пленных. Но когда уже надо было бежать, тот отказался. Батя решил бежать сам. Дождался, когда автоматчики встретились, повернулись и пошли каждый в свою сторону. Заранее приготовленными распорками батя поднял колючую проволоку, прополз под ней. Точно также проделал и со вторым рядом проволоки. Ещё некоторое время полз, а потом рывком добежал до толпы женщин. Женщины сразу же накрыли его большим платком и дали в руки корзину.
К одной из женщин он зашел в дом. Глянул в зеркало – седой, а ему ведь только 29 лет. Она дала ему одежду своего сына, и он ушел в сторону Ейска. Опять таки шел только ночами. Ни я, ни брат уже не помним, сколько времени наш батя шёл в Ейск от Майкопа. Но пришел. А там голодуха. Кроме его тогдашней жены с дочкой (ей было 4 года), была ещё его мать и сестра с четырьмя детьми, младшей из которых был всего годик.
Чтобы как-то прокормиться, батя, вначале, ходил по окрестным полям, копал картошку и все что ещё осталось в земле. А потом стал изготовлять крупорушки (маленькие мельницы) и менять их на еду.
А когда Ейск 4 февраля 1943 года освободили наши, он сразу же пошел в военкомат. Его отправили в фильтрационный лагерь под Ростовом-на-Дону. Там таких было немало и ими занимался особый отдел и СМЕРШ. Но отец прошел все проверки.
Отца снова направили в артиллерию, и он воевал до конца войны командиром орудия – гаубицы.
Демобилизовался он осенью 1945 года. Муж его сестры погиб на войне и батя купил ей корову, чтобы она смогла вытянуть детей. И они, благодаря этому, выжили.
Тут надо прояснить, что тогда из Германии все что-то везли. Кто-то, как маршал Жуков, эшелонами, а кто-то, как мой батя, несколько пальто, да костюмов. Брошенных вилл и домов по Германии и Австрии было навалом. Заходи и бери. Вот и брали, зная, что родичи дома голодают. Потом дома меняли или продавали и жили.
Вот такие-то истории рассказал нам наш отец. Понятно, что о каждом, упомянутом здесь, эпизоде, можно написать книгу. Я рассказал тут всё вкратце.
